РККА накануне Великой Отечественной войны

Вопрос, почему Красная Армия вчистую проиграла приграничные сражения в Белоруссии, на Украине (хотя как раз в полосе обороны КОВО все было не столь однозначно) и в Прибалтике давно занимает умы и военных историков, и просто людей, интересующихся историей СССР и России.

 В качестве основных причин называются:

1. Общее превосходство сил и средств армии вторжения над группировкой советских войск в западных военных округах (становившееся подавляющим на направлениях главных ударов);

2. РККА встретила начало войны в неотмобилизованном и недоразвернутом виде;

3. Достижение противником тактической внезапности нападения;

4. Крайне неудачная дислокация войск в западных военных округах;

5. Реорганизация и перевооружение РККА.

• Всё это верно. Но кроме этих причин, многократно рассмотренных под разными углами и с разной степенью детализации, существует еще ряд причин, которые часто выпадают из обсуждения причин поражения РККА в июне-июле 1941 года. Попробуем проанализировать их, ибо они на самом деле сыграли большую роль в трагическом начале Великой Отечественной войны для нашего народа. А вы, уважаемые читатели, сами решайте, насколько важны были эти причины.

• Обычно при оценке войск Германии и СССР накануне войны в первую очередь обращают внимание на их численность, количество соединений и материальную обеспеченность основными видами вооружения и техники. Однако чисто количественное сравнение, оторванное от качественных показателей войск, не дает объективной картины соотношения сил и приводит к неверным выводам. Тем более что сравнивают обычно соединения и части в их штатной численности, порой «забывая» о том, что германские войска были уже давно отмобилизованы и развернуты, а наши — вступали в войну из положения мирного времени.

• Зато пробелы в понимании проблем предвоенной Красной Армии дают повод для различных сногсшибательных теорий. Но эта статья не для любителей юношеской игры в конспирологию по методу Резуна-Суворова и его последышей, это попытка заглянуть и разобраться, так ли все хорошо было в Красной Армии накануне Большой Войны.

ЛИЧНЫЙ СОСТАВ

• Развитие военной техники и способов ведения боевых действий в середине ХХ века привели к резкому повышению требований к грамотности личного состава вооруженных сил любого государства. Причем это касалось как кадрового военнослужащего, так и военнообязанного запаса. Особенно важен был навык обращения с техникой. Германия уже к концу ХIХ века стала первой страной в мире с всеобщей грамотностью населения. В данном случае Бисмарк был совершенно прав, говоря, что войну с Францией выиграл обыкновенный прусский школьный учитель, а не пушки Круппа.

• А в СССР, согласно переписи населения 1937 года, проживало почти 30 миллионов (!) неграмотных граждан возрастом старше 15 лет, или 18,5% всего населения. В 1939 году только 7,7% населения СССР имели образование 7 классов и больше, а высшее образование имели только 0,7%. У мужчин возраста 16—59 лет эти показатели были заметно выше — соответственно 15% и 1,7% но все равно были недопустимо низкими.

• Согласно немецким данным в конце 1939 года только в Германии имелось 1 416 000 легковых автомобилей, и это без учета автопарка присоединенной Австрии, Судет, и Польши, то есть в границах 1937 года. А на 1 июня 1941 года в СССР было всего около 120 000 легковых автомашин. Соответственно, в пересчете на количество населения, в Германии на 1000 граждан приходилось в 30 раз больше автомобилей, чем в СССР. Кроме того, в Германии в частной собственности было более полумиллиона мотоциклов.

• Две трети населения СССР проживало до ВОВ в сельской местности, и уровень образования и навыков обращения с техникой призывников из сел и деревень в подавляющем количестве случаев был удручающе низок. В большинстве своем до прихода в армию они никогда не пользовались даже велосипедом, а некоторые о нем даже никогда не слышали! Так что говорить об опыте вождения мотоцикла или автомобиля вообще не приходилось.

• Таким образом, изначально, только за счёт более грамотного и технически подготовленного солдата вермахт имел значительное преимущество над РККА. Советское руководство прекрасно осознавало эти проблемы и до войны были организованы курсы ликбез, и солдат наравне с воинским делом обучали элементарно читать и писать. Кстати, отчасти этим обуславливалась необыкновенная популярность РККА среди молодежи, которая не только не стремилась «откосить» от службы в армии, но рвалась служить! А к офицерам, да и просто к красноармейцам, относились с большим уважением.

• Несмотря на титанические усилия по ликвидации безграмотности бойцов РККА, до среднестатистической грамотности в германской армии было еще очень далеко. Немецкое превосходство росло и за счет более высокой дисциплины, индивидуальной выучки и продуманной системы обучения, берущей начало в «армии профессионалов» — рейхсвере.

• Усугублялось это тем, что поначалу в РККА как класс отсутствовали младшие командиры. В других армиях они назывались унтер-офицерами, или сержантами (не была исключением и русская царская армия). Они были как бы «становым хребтом» армии, наиболее дисциплинированной, устойчивой и боеспособной ее частью. В РККА они совершенно не отличались от рядовых солдат ни по своему образованию, ни по обученности, ни по опыту.

• Приходилось для выполнения их функций привлекать офицеров. Именно поэтому в управлении советской стрелковой дивизии перед войной было втрое больше офицеров, чем в немецкой пехотной дивизии, причем последняя имела на 16% больше личного состава по штату.

• В итоге, в предвоенный год в РККА сложилась парадоксальная ситуация: несмотря на большое количество командиров (на июнь 1941 г.— 659 тыс. чел.), Красная Армия постоянно испытывала большой некомплект комсостава относительно штата. Например, в 1939 году на одного командира в нашей армии приходилось 6 рядовых, в вермахте — 29, в английской армии — 15, во французской — 22, а в японской — 19.

• В 1929 году 81,6% курсантов, принятых в военные школы, пришли туда только с начальным образованием 2–4 класса. В пехотных школах этот процент был еще выше — 90,8%. Со временем положение начало исправляться, но очень медленно. В 1933 году доля курсантов с начальным образованием снизилась до 68,5%, но в бронетанковых училищах она оставалась по-прежнему 85%.

• И это объяснялось не только низким средним уровнем образования в СССР, который хоть и медленно, но благодаря последовательной государственной программе продолжал повышаться. Отрицательную роль сыграла практика предоставления преимуществ при поступлении «по происхождению». Чем более низкий социальный статус (а стало быть — и уровень образованности) был у родителей, тем с большей охотой брали на офицерские курсы РККА их отпрысков. В результате безграмотных курсантов приходилось обучать элементарным вещам (чтению, письму, сложению-вычитанию и т. д.), тратя на это то самое время, которое немецкий курсант тратил непосредственно на военное дело.

• В войсках ситуация была не лучше. Накануне начала ВОВ только 7,1% командного и начальствующего состава РККА могли похвастаться высшим военным образованием, среднее было у 55,9%, ускоренные курсы — у 24,6%, а оставшиеся 12,4% не получили вообще никакого военного образования. В «Акте о приеме Наркомата Обороны Союза ССР» товарищу Тимошенко от тов. Ворошилова говорилось:

«Качество подготовки командного состава низкое, особенно в звене рота-взвод, в котором до 68% имеют лишь краткосрочную 6-месячную подготовку курса младшего лейтенанта».

• А из состоявших на учете 915 951 командиров запаса армии и флота 89,9% имели за плечами лишь краткосрочные курсы или не имели вообще никакого военного образования. Даже среди 1076 советских генералов и адмиралов высшее военное образование получили только 566. При этом их средний возраст был 43 года, а значит и большого практического опыта они не имели. Особенно печально обстояли дела в авиации, где из 117 генералов, только 14 имели высшее военное образование. Ни один из командиров авиакорпусов и дивизий его не имел.

• Первый звонок прозвенел во время «Зимней войны»: могучая Красная Армия натолкнулась в ходе советско-финляндской войны на неожиданно упорное сопротивление финской армии, которую никак нельзя было считать сильной, ни по количеству, ни по оснащенности, ни по уровню обученности. Это был как ушат холодной воды. Сразу всплыли существенные изъяны в организации подготовки личного состава нашей армии.

Бичом предвоенной РККА оставались посредственная дисциплина, постоянные отрывы личного состава от обучения военному делу на хозяйственные и строительные работы, частые перегруппировки войск на огромные расстояния, иногда в неподготовленные и не обустроенные районы дислокации, слабая учебно-материальная база и неопытность командного состава.

• Процветали упрощенность и формализм обучения, и даже банальный обман (как тогда говорили «очковтирательство») при проведении проверок, учений и боевых стрельб. Но самое страшное, что все это попёрло наружу уже в условиях начавшейся Второй Мировой войны, когда вермахт на глазах всего мира, в том числе и руководства СССР, разгромил гораздо более сильных противников, чем финны. На фоне этих побед, результаты финской кампании, скажем прямо, выглядели весьма бледно.

• Думается, что именно по результатам советско-финской войны произошли большие изменения в Наркомате обороны. 14 мая 1940 года новый нарком С.Тимошенко издал приказ № 120 «О боевой и политической подготовке войск в летний период 1940 учебного года». В этом приказе чётко говорилось о выявленных недостатках в РККА:

«Опыт войны на Корело-Финском театре выявил крупнейшие недочеты в боевом обучении и воспитании армии.

— Воинская дисциплина не стояла на должной высоте…
— Подготовка командного состава не отвечала современным боевым требованиям.
— Командиры не командовали своими подразделениями, не держали крепко в руках подчиненных, теряясь в общей массе бойцов.
— Авторитет комсостава в среднем и младшем звене невысок. Требовательность комсостава низкая. Командиры порой преступно терпимо относились к нарушениям дисциплины, к пререканиям подчиненных, а иногда и к прямым неисполнениям приказов.
— Наиболее слабым звеном являлись командиры рот, взводов и отделений, не имеющие, как правило, необходимой подготовки, командирских навыков и служебного опыта».

• Тимошенко прекрасно осознавал, что большая война не за горами, и подчеркивал: «Обучение войск приблизить к условиям боевой действительности». В приказе № 30 «О боевой и политической подготовке войск на 1941 учебный год» от 21 января 1941 года эта формулировка становится предельно жесткой: «Учить войска только тому, что нужно на войне, и только так, как делается на войне». Но времени для такой учебы уже не хватило. Постигать азы военной премудрости нашей армии пришлось уже под бомбами, в ходе жесточайшей борьбы с сильным, умелым и безжалостным противником, который не прощал ни малейшей ошибки и сурово наказывал за каждую из них.

БОЕВОЙ ОПЫТ

• Наличие боевого опыта является важнейшим компонентом боеспособности войск. К сожалению, единственным путем его приобретения, накапливания и закрепления является непосредственное участие в боевых действиях. Ни одни, даже самые широкомасштабные и приближенные к боевой обстановке учения не заменят реальной войны.

• Обстрелянные солдаты умеют выполнять свои задачи под огнем противника, а обстрелянные командиры точно знают чего ожидать от своих солдат и какие задачи ставить своим подразделениям, а главное — умеют быстро принимать правильные решения. Чем свежее боевой опыт и чем ближе условия его получения к тем, в которых придется вести боевые действия, тем более он ценен.

• Кстати говоря, есть весьма устоявшийся миф об «устаревшем боевом опыте» и его вредности. Суть его заключается в том, что якобы старые военачальники, накопили столь большой практический опыт, что уже неспособны к восприятию новых стратегических и тактических решений. Это не так. Не следует путать косность мышления с боевым опытом — это вещи разного порядка. Именно косность мышления, шаблонность выбора решения из заведомо известных вариантов приводит к беспомощности в условиях новых военных реалий.

• А боевой опыт — это совсем иное. Это особенная способность приспосабливаться к любым резким изменениям, умение быстро и правильно принимать решения, это глубокое понимание механизмов войны и ее механизмов. Ведь, несмотря на движение прогресса, основные законы войны практически не претерпевают революционных изменений.

• Многим из советских командиров, успевших до начала ВОВ повоевать, довелось это сделать еще в Гражданскую войну, которая носила весьма своеобразный характер. В ней боевые действия по большей части велись полупартизанскими методами и коренным образом отличались от широкомасштабных сражений миллионных регулярных армий, до предела насыщенных разнообразной боевой техникой.

• По количеству офицеров — ветеранов Первой Мировой войны — вермахт превосходил РККА многократно. Это и неудивительно, учитывая сколько офицеров Императорской Русской армии сражалось против большевиков и позже была вынуждена эмигрировать. В первую очередь это касалось офицеров имевших довоенное полноценное образование, в этом они на голову превосходили своих куда более многочисленных коллег выпуска военного времени.

• Небольшая часть этих офицеров «старой школы» все-таки осталась, перешла на сторону большевиков, и была принята ну службу в РККА. Такие офицеры назывались «военспецы». В большинстве своем они были уволены оттуда во время многочисленных «чисток» и судебных процессов 1930-х годов, многие — расстреляны как враги народа и лишь единицам удалось пережить это время и остаться в строю.

• Если обратиться к цифрам, то около четверти царского офицерского корпуса сделали выбор в пользу новой власти: из 250 тысяч «золотопогонников» 75 тысяч перешли на службу в РККА. Причем они нередко занимали весьма ответственные должности. Так, начальниками штабов дивизий Красной Армии в годы Гражданской войны служило около 600 бывших офицеров. В межвоенный период их последовательно «вычищали», а в 1937–38 гг. жертвами репрессий стали 38 из уцелевших к тому времени 63 бывших начштадивов.

• В итоге из 600 «военспецов», имевших боевой опыт в качестве начальника штаба дивизии, к началу ВОВ на службе в армии осталось не более 25 человек. Такая вот грустная арифметика. При этом большая часть «военспецов» лишилась своих должностей не по возрасту, или состоянию здоровья, а только по причине «неправильной» анкеты. Преемственность традиций Русской армии была прервана. В Германии же армейские традиции и преемственность удалось сохранить.

• Конечно, Красная Армия имела и более свежий боевой опыт. Однако он ни шел ни в какое сравнение с боевым опытом вермахта в европейских войнах. Масштаб сражений на КВЖД, у озера Хасан и похода в Польшу был невелик. Только бои на р. Халхин-Гол и финская кампания дали возможность «обстрелять» некоторое количество советских командиров.

• Но, скажем прямо, опыт, приобретенный в Финляндии, был очень и очень неоднозначным.
Во-первых, бои велись в весьма специфических условиях северо-западного ТВД, да еще и зимой.
Во-вторых, характер основных боевых задач, стоявших перед нашими войсками, сильно отличался от того, с чем им предстояло столкнуться в 1941 году. Конечно, «Зимняя война» произвела большое впечатление на советское военное руководство, однако опыт прорыва укрепленной обороны противника пригодился нескоро, лишь на завершающем этапе ВОВ, когда наша армия вошла на территорию Германии с ее еще довоенными стационарными линиями укреплений.

• Множество важных моментов в «Зимней войне» остались не опробованы и это пришлось изучать уже под немецкими ударами. Например, совершенно неопробованной осталась концепция применения крупных механизированных соединений, а ведь именно мехкорпуса являлись основной ударной мощью Красной Армии. В 1941 году мы за это горько поплатились.

• Даже тот опыт, который был наработан советскими танкистами в ходе конфликтов 1939 — 1940 годов был в значительной мере утрачен. Например, все 8 танковых бригад, участвовавших в боях с финнами, были расформированы и обращены на формирование мехкорпусов. Так же поступили и с девятью сводными танковыми полками, такая же судьба постигла и 38 танковых батальонов стрелковых дивизий. К тому же, младшие командиры и рядовые красноармейцы, ветераны «Зимней войны» и Халхин-Гола, к июню 1941 года были демобилизованы, им на смену пришли новобранцы.

• Поэтому даже успевшие повоевать части и соединения растеряли свой опыт, выучку и спаянность. Да и было их немного. Так, накануне войны в состав западных военных округов входили только 42 соединения с боевым опытом Халхин-Гола или Финской войны, то есть менее 25%:
ЛВО — 10 дивизий (46,5% всех войск округа),
ПрибОВО — 4 (14,3%),
ЗапОВО — 13 (28%),
КОВО — 12 (19,5%),
ОдВО — 3 (20%).

• Для контраста: 82% дивизий вермахта, выделенных для проведения операции «Барбаросса», обладали реальным боевым опытом сражений 1939–1941 года.

• Масштабы боевых действий, в которых довелось участвовать немцам, были гораздо более значительны, чем масштабы локальных конфликтов, в которых участвовала Красная Армия. Исходя из вышеизложенного, можно сказать, что вермахт наголову превосходил РККА по практическому опыту ведения современной высокоманевренной войны. А именно такую войну вермахт и навязал нашей армии с самого начала.

Источники:
«Население России в ХХ веке: исторические очерки». Т 2. 1940 — 1959. М. РОССПЭН 2001 г.
B. R. Mitchell ‛International Historical Statistics. Europe 1750 — 1993. Exeter, UK.
А. Смирнов «Большие маневры» Родина № 4, 2000 г.
Известия ЦК КПСС № 1, М. Правда 1990 г.
О. Сувениров «Сопротивление личного состава РККА партийно-государственному истреблению военных кадров (1937 — июнь 1941)». ВИА № 11 2007 г.
О. Сувениров «Трагедия РККА 1937-1938гг.» М. ТЕРРА 1998 г.
«Россия и СССР в войнах ХХ века. Потери вооруженных сил» под редакцией Г. Ф. Кривошеева М. ОЛМА-ПРЕСС 2001 г.
«Военный совет при народном комиссаре обороны СССР, ноябрь 1937 года. Документы и материалы». М. РОССПЭН 2006г.
Н. Черушев «Невиновных не бывает…» М. Вече 2004г.
Всесоюзная перепись населения 1937 года: общие итоги. Сборник документов и материалов. М. РОССПЭН 2007 г.
«Русский Архив: Великая Отечественная» Т 13. «Приказы НКО 1937 — 21 июня 1941 года». М. ТЕРРА 1994 г.
«Командный и начальствующий состав Красной Армии в 1940 — 1941 гг. Структура и кадры центрального аппарата НКО СССР, военных округов и общевойсковых армий. Документы и материалы». М. Летний сад. 2004г.
К. Калашников, В. Феськов, А. Чмыхало, В. Голиков. «Красная Армия в июне 1941 года (статистический сборник)». Новосибирск, Сибирский хронограф 2003 г