воскресенье, 25 мая 2014 г.

Переодевались ли спецгруппы НКВД в форму бойцов УПА?

Переодевались ли спецгруппы НКВД в форму бойцов УПА?

 Данная статья является сокращённым вариантом статьи "Миф о переодетых энкаведешниках" Олега Росова, первоначально опубликованной в NN45-46 за 2007 г. еженедельника «Свобода слова».
26 июля 1945 г. нарком внутренних дел УССР Василий Рясной направил в Москву Л. П. Берия под грифом «Совершенно секретно» сообщение, в котором докладывал о первых результатах оперативной деятельности так называемых «специальных» групп, которые, по словам Рясного, «играли и продолжают играть значительную роль в деле ликвидации оуновского бандитизма в западных областях УССР». Пройдет 50 лет, и в развернувшейся в Украине кампании по героизации бандеровщины эти «спецгруппы» НКВД будут объявлены главными виновниками террора над мирным населением Западной Украины, а донесение Рясного (в оборванном и искаженном виде) наряду с еще некоторыми документами представлено как основное доказательство того, что зверства над простыми людьми совершали не вояки ОУН-УПА, а сотрудники НКВД, которые, переодевшись в форму «повстанцев», проводили против граждан карательные акции с целью дискредитации «повстанческого движения» и лишения его «народной поддержки»... нарком внутренних дел УССР Василий Рясной(на фото: нарком внутренних дел УССР Василий Рясной). На это злосчастное письмо как свидетельство коварства и подлости советской власти по отношению к своим гражданам ссылаются практически все «исследователи освободительного движения». Особенно же любят его цитировать национально сознательные журналисты. О том, кто автор фальшивки, поговорим позже, а пока процитирую наиболее раскрученную статью, где фигурирует это письмо, — «Феномен бандерофобии в русском сознании». Автор — известный в околонаучных кругах незалежной Украины «культуролог» и доцент «старейшего» (как оно само себя позиционирует) украинского учебного заведения «Киево-Могилянская академия» Игорь Лосев. Итак, цитата: «Интересно, сколько подобных акций МГБ было списано на «зверства» «бандеровцев»?.. Если у кого-то еще остаются сомнения, на чьей совести львиная доля зверств в Западной Украине, то вот еще один документ.
«Совершенно секретно. Наркому внутренних дел СССР Л. Берии. 26.07.1945г. № 8/156451. Комплектование спецгрупп при оперативных группах НКВД УССР проводилось по принципу подбора агентов-боевиков, которые были проверены на исполнении заданий ликвидации оуновского бандитизма (в том числе убийств населения, которое сочувствовало ОУН-УПА)».
И далее Лосев продолжает:
«Хочется обратить внимание читателя на выделенную мной фразу наркома, где он говорит о том, что своих агентов они проверяли на убийствах населения, сочувствовавшего ОУН-УПА. Заметьте, не сотрудничавшего, не помогавшего, а всего лишь сочувствовавшего ОУН-УПА. А если учесть, что сочувствовали в Западной Украине очень многие, подавляющее большинство, то и убивать можно было всех без разбору. Что и делалось... Ну а жертвы многочисленных экзекуций НКВД — МГБ, как всегда, списывались на «зверства» «бандеровцев». А потом подключался мощный аппарат агитпропа, и легенды о массовых «зверствах» ОУН-УПА распространялись от Житомира до Курильских островов. Советским людям лгали постоянно, организованно и профессионально».
Эта статья была растиражирована почти всеми СМИ Украины, вызвала бурное обсуждение в сети и была даже перепечатана некоторыми интернет-порталами РФ. Особую пропагандистскую ценность ей придает «личность» автора — русского по национальности и коренного севастопольца, который «всем сердцем принял и полюбил свою новую родину — незалежну Украину, и проникся чувством восхищения и преклонения перед воинами УПА». Остальные статьи, пропагандирующие «невинность» бандеровцев, довольно однотипны. В них также читателям внушается миф о «маскараде» НКВД и цитируется фальсифицированное письмо Рясного с обязательным упоминанием фразы, что агентов проверяли на «убийствах населения, которое сочувствовало ОУН-УПА». Наиболее распространенные названия подобных статей — «Спецотряды провокаторов» или «Провокаторы из МГБ» (желающие без труда найдут подобные «шедевры» украинской журналистики в интернете). Заложив такой серьезный «документальный» фундамент в основание всей конструкции мифа, дальше можно было уже не стесняться. В напряженную работу по промывке мозгов включились абсолютно все — от самих недобитых бандеровцев до общественных деятелей и политиков. Так, Василь Кук-«Лемиш», последний «главнокомандующий» УПА и член Центрального провода ОУН, благополучно доживший в Киеве до глубокой старости, и, как никто другой, знающий, из кого на самом деле состояли «спецгруппы» и каковы были их функции (т. к. сам был захвачен в 1954 г. именно спецгруппой), не моргнув глазом, уверенно заявил:
«Самые успешные методы борьбы с УПА были провокации. Переодетые повстанцами большевики входят в село, разговаривают с населением, люди им что-то рассказывают. А потом репрессируют население... Слухи о том, что мы убиваем мирное население, как раз появились из-за деятельности «лжебандеровцев» — отделов НКВД».
Из интервью еще одного члена ОУН (с 1937 г.) Анастасии Кецько:
«Пятая колонна в Украине все время утверждает про будто бы неслыханную жестокость бандеровцев, там — колодцы убитыми селянами набивали, там — учительниц пилами перепиливали. Такое было? Было, — ответила пани Анастасия, — только этим занимались спецотряды НКВД. Они были одеты в форму УПА, владели галичанским произношением. В их практике был, например, захват какого-нибудь села и показательное мучение активистов и их семей, которые поддерживали советы. Представьте, какое богохульство — самыми жестокими способами уничтожать своих...».
Наряду с мемуарами бандеровцев в газетах стали регулярно публиковать анонимные «письма», написанные якобы самими «ветеранами НКВД — участниками спецгрупп», которые на краю могилы возжелали покаяться и поведать обо всех «зверствах», учиненных ими над украинским народам под видом «повстанцев». Некоторые, окончательно свихнувшиеся на национальной почве украинские деятели стали доходить до откровенного маразма. Так, председатель Киевской городской организации общества «Мемориал» Р. Круцик, «прославившийся» недавно открытием в Киеве «музея» советской оккупации, утверждает:
«Нужно было любой ценой дискредитировать освободительное движение. Для этого Москвой было организовано несколько специальных чекистских подготовительных школ, которые создавались из чекистов, а в школах их обучали владеть местным диалектом и знать традиции галичан. Переодетые в униформу повстанцев они осуществляли массовый террор над мирным населением. На июнь 1945 года в западных областях под видом бандеровцев действовало 156 спецгрупп, численностью 1783 человека. В последующие годы борьбы с освободительным движением количество спецгрупп и их численность значительно увеличивались. На 1 апреля 1946 г. в 7 западых областях Украины действовало 3593 истребительных батальона численностью 63 тыс. человек».
При этом в выступлении Круцик ссылается на архивную легенду некоего таинственного документа (ЦГАООУ, Ф. 1, оп. 23, стр. 2966, арк. 51), призванного убедить слушателей, что сказанное Круциком — правда. На самом деле здесь все ложь. Мало того, что Круцик сознательно обманывает, выдавая истребительные батальоны (формирования из местных жителей, созданные для защиты сел от нападений бандеровцев) за спецгруппы НКВД. В указанном им документе, действительно посвященном организации истребительных батальонов, нет ни слова ни о спецгруппах, ни тем более о мифических «школах», в которых якобы чекистов учили галицкому диалекту. Отметим, что, по-видимому, на подобной «доказательной» базе основана и вся остальная «экспозиция» круциковского «музея» советской оккупации. 

«Только в войне видим свое спасение»

И все же мы попытаемся заполнить информационную лакуну и, опираясь на документы и материалы из тех самых «закрытых» архивов, ответить на вопросы: что представляли собой «специальные группы» НКВД, из кого они комплектовались, и каковы были на самом деле их функции. Однако прежде необходимо вкратце охарактеризовать положение, сложившееся в националистическом подполье к началу 1945 г. Это позволит нам лучше понять как изменившуюся тактику действий украинских националистов, так и ответные меры советских органов госбезопасности и правопорядка. В результате действий Внутренних войск при активной поддержке воинских частей Красной армии, отделов контрразведки СМЕРШ и Погранвойск НКВД крупные формирования УПА были разгромлены. 26 января 1945 г. оперативно-войсковой группой Камень-Каширского райотдела НКГБ и 169 стрелкового полка ВВ под командованием старшего лейтенанта Савинова в селе Рудка-Червинская Волынской области был захвачен командир соединения УПА-«Север» Юрий Стельмащук («Рудый»). На допросах Стельмащук откровенно рассказал об ухудшении положения УПА. По его словам, УПА-«Север» потеряла до 60% личного состава и около 50% вооружения. Особенно пострадал боевой потенциал «повстанцев» от ликвидации сотен складов-«криевок» с оружием, боеприпасами и продовольствием. По данным управления по борьбе с бандитизмом НКВД УССР на протяжении 1944 г. было уничтожено 57405 и задержано 50387 участников националистических бандформирований.[14] В сложившейся ситуации перед верхушкой ОУН-УПА остро встала задача максимально сберечь свои кадры и дождаться взрыва «Чумы» — так в документах ОУН зашифровывалось начало вооруженного конфликта между странами Запада и СССР. По этому поводу в документе «Положение ОУН в Карпатском крае» подчеркивалось:
«Настроение у нас не очень бодрое, каждую весну ожидаем войну, так как только в войне видим свое спасение».
Тревогу вызывало и моральное состояние рядовых участников подполья. В приказе Ч.12 командования УПА-«Запад» говорилось, что вместо активного маневрирования формирования УПА засели в Черном лесу и заняли пассивно-выжидательную позицию. А это в свою очередь отрицательно сказалось на дисциплине и приводило к конфликтам с окружающим населением.[17] О том, что это была стойкая тенденция, свидетельствует приказ Ч.15 командира ТВ Магура (Калушский район Станиславской обл.), в котором откровенно признается
«неудовлетворительное, плачевное и кое-где фатальное положение отделов и подотделов УПА-«Запад». Цели и задачи, поставленные перед отделами УПА нашим политическим проводом, не соотносятся в пропорциональном отношении с проведенными ими действиями политического, боевого и пропагандистского характера...В отрядах царит бездеятельность, бегство от врага, общая деморализация, пьянство, с чем мы должны начать борьбу, так как это доведет отделы до упадка и потянет за собой всю организацию».
Террор — новая тактика ОУН
5—6 февраля 1945 г. в лесу возле местечка Бережаны (Тернопольская обл.) состоялось совещание ведущих функционеров ОУН с участием самого Шухевича, начальника «Главного Войскового штаба» УПА Д. Грицая, шефа СБ ОУН Н. Арсенича, организационного референта Центрального провода ОУН В. Кука, руководителя Галицкого краевого провода ОУН Р. Кравчука, референта пропаганды Центрального провода ОУН П. Дужого и других членов ЦП. В результате было решено: ликвидировать лишние звенья в структуре управления УПА, расформировать крупные подразделения уровня «курень» и «сотня» и перейти к действиям мелкими подразделениями уровня «чота» — «рой». В апреле командование УПА-«Запад» издает уже упоминавшийся приказ Ч.12, в котором настойчиво рекомендует действовать вообще только «чотами», лишь в крайних случаях объединяясь в большие подразделения.[19]
Окончательно же оформилась новая тактика на совещании верхушки подполья в Рогатинских лесах Станиславской области (возле с. Голодивка) в августе 1945 г. Центральный провод ОУН решил полностью переподчинить подразделения УПА территориальным проводам, а заодно и реорганизовать структуру подполья. Теперь оно состояло из Центрального провода на Украине и двух т. н. больших краевых проводов — «Северо-Западные Украинские Земли» («ПЗУЗ») и «Галичина». «ПЗУЗ» состоял из малых краевых проводов «Москва» (Волынская обл., ряд южных районов Белоруссии), «Одесса» (Ровенская обл. и часть Тернопольской) и «Подолье». В провод «Галичина» входили «малые» краевые проводы «Буг-2» (Львовщина) и «Карпаты-Запад» (Карпатский край и Буковина). Основными звеньями ОУН выступали окружные, надрайонные (по 2—6 в окружном), районные (по 3—5 в надрайонном), кустовые и станичные проводы (последние — на уровне населенного пункта).
Суть новой тактики заключалась в переходе к действиям мелкими группами по 10—15 человек, способными быстро маневрировать и менять места дислокации, а основной удар переносился с красноармейцев и солдат ВВ на гражданскую администрацию и лиц, сочувственно относящихся к советской власти.
Были разработаны три «краеугольные» тактические схемы — «Дажбог», «Олег» и «Орлик». Положения этих схем конкретизировались в инструкциях «Мурашка», «Оса», «Бджола», «Тактических указаниях» на конкретный год.
Тактическая схема «Олег» была направлена на воспитание в националистическом духе и подготовку молодежных кадров как основного источника пополнения живой силы «движения сопротивления». Ежегодно на нелегальное положение оуновцы переводили от нескольких сотен до 2 тыс. юношей. На обучение сельского жителя отводилось два месяца и четыре месяца на воспитание, на городского — четыре и восемь месяцев соответственно.[21] Кандидата в подполье тщательно проверяла служба безопасности ОУН. Чтобы отрезать дорогу назад, каждого нового участника заставляли совершить террористический акт, и таким образом «повязывали кровью».
Тактическая схема «Орлик» (другое название — «Харьков») предусматривала распространение влияния ОУН на восточные и южные области УССР. Цели «Орлика» состояли в создании в этих регионах организационной сети и кадрового резерва ОУН и проведении там пропагандистской и разведработы. На восток засылались опытные эмиссары ОУН, хорошо владеющие русским языком, с заданием подобрать кадры на случай антисоветского восстания и распространить свою пропаганду дальше, на Кубань и Кавказ.[23] Именно в рамках этой схемы референтом пропаганды ЦП ОУН П. Федуном-«Полтавой» была написана агитка «Кто такие бандеровцы и за что они борются», до сих пор выдаваемая бандеровцами за истинную программу ОУН.[24]
Главной была тактическая схема «Дажбог», которая предусматривала: сохранение кадров путем легализации, создание позиций подполья в органах власти и управления (включая и правоохранительные органы), подготовку к возможному захвату власти в Украине; срыв различными способами процесса восстановления разрушенного войной народного хозяйства; усиление конспирации (замена кличек и паролей), налаживание системы подземных бункеров и линий курьерской связи.
Итак, реализуя новую тактику, националистическое подполье глубоко законспирировалось и повело «бункерную войну». Объектами нападений становились партийные, комсомольские и советские работники, колхозная администрация, а также «подсоветчики» — сельский актив и простые колхозники, специалисты, прибывшие из других областей УССР.
Бандеровский террор быстро приобрел массовый характер, вплоть до требований применять «п'яткування» (уничтожение каждого пятого) в селах, жители которых, по мнению бандеровцев, лояльно относились к Советской власти.[26] «Краевая инструкция провода ОУН» указывала, что необходимо осуществлять «беспощадное уничтожение государственных политических и социально-экономических основ враждебной системы».[27] В подобных же инструкциях регламентировалось, как следует вершить расправу. Целью террора, по мнению руководства ОУН, являлось не только уничтожение «подсоветчиков», но и запугивание остальных. В этом контексте осквернение тел уничтожаемых сторонников советской власти являлось важной частью террористических методов, применявшихся националистическим подпольем.
Так, в Ровенской области в июне 1944 г. отряд бандеровцев казнил местного крестьянина, подозреваемого в сотрудничестве с советами, повесив его посреди села. Затем повстанцы публично осквернили тело — «порубили труп повешенного бандита топором».[28] 21 ноября 1944 в два часа ночи вооруженный отряд из сорока бандеровцев вошел в село Дубечно на Волыни. Обыскав дома председателя и секретаря сельсовета, повстанцы застрелили председателя на глазах односельчан. На спину убитому прикрепили записку:
«Расстрелянный — глава сельсовета. Если кто-нибудь займет это место — его ждет та же судьба».
Затем вооруженные бандиты ворвались в забаррикадированное помещение сельсовета, где убили сторожа — украинца по фамилии Ткачук. На спину ему штыком прикололи другую записку:
«Это труп предателя украинского народа, защищавшего советы. Если кто-нибудь придет работать на его место, он погибнет точно так же».
После этого повстанцы в помещении сельсовета расклеили антисоветские лозунги и призывы, сорвав со стен портреты партийных и советских руководителей. Лица на портретах измазали кровью убитого сторожа. Секретарь Лопатинского райкома Львовской области Маланчук докладывал 25 декабря 1944 г.:
«Бандиты надругались над трупами [заподозренных в сотрудничестве с советами]. Со всех тел сняли обувь и одежду, связали по рукам и ногам как скотину, а лица раскромсали на части».
Согласно еще одной бандеровской инструкции террор направлялся не только против лиц, сочувствующих советской власти:
«В ходе ликвидации указанных лиц не жалеть ни взрослых членов их семей, ни детей...»
К примеру, во Львовской области в августе 1944 г. членам двух семей выкололи глаза — будто бы за то, что их близкие сообщили о передвижениях повстанцев советским властям. Трупы затем изрубили на куски на виду у испуганных односельчан.[32] В райцентре Милятино Львовской области на сельском сходе крестьянин Иван Пришляк сказал:
«Моего сына за службу в Красной армии наградили орденом Славы III степени. Разве могло такое случиться при польских панах — чтобы бедный крестьянин получил такую правительственную награду?»
После этого выступления за несколько недель были зверски вырезаны девять человек по фамилии Пришляк.
Распространенной была практика уничтожения или запугивание специалистов, которые прибывали из других областей для восстановления народного хозяйства Западной Украины. Так, 13 сентября 1944 г. в Ровенской области «повстанцы» напали на пятнадцать недавно прибывших специалистов, из которых одному удалось бежать, а четырнадцать бандеровцы увели в лес и расстреляли. Затем надругались над трупами, отрезав голову у одного убитого мужчины и ноги у женщины.
Помимо индивидуального и массового террора разворачивались целенаправленные кампании вроде «Ни единого зерна большевикам», срыв выборов в советы разных уровней и т. п. Распространялись листовки следующего содержания:
«Не выполняйте приказов советов, потому что всякий, кто их выполнит, будет повешен как предатель украинской земли... Если кто из вас сдаст зерно, мы убьем вас как собак, а всю вашу семью повесим или порежем на куски».
Также бандеровцы выявляли, запугивали или уничтожали людей, которые выступали свидетелями в судах по делам участников националистического подполья. К примеру, число уничтоженных свидетелей только за 1947 г. составило 195 человек.
Под давлением распространялись билеты бандеровского займа — «бофоны» («На боевой фонд»). Данью облагались ремесленники, торговцы, интеллигенция, занимающаяся частной практикой. Определенный провод ОУН мог оставить себе 25% средств, высшие проводники пользовались ими неограниченно. На население накладывалась разнарядка. Так, Стрыйский и Сколовский районы Дрогобычской обл. обязались собрать 1 млн руб., 240 ц мяса, 620 ц зерна, 800 ц картофеля, 400 м полотна, одежду, обувь и т.п.
«Самообеспечение» подполья также сопровождалось зверскими расправами над населением. Например, в г. Явор Львовской области была арестована семья Д., в доме которых было обнаружено пятеро детей от 2 до 8 лет. Как выяснилось, эта семья неоднократно похищала детей, а одна из подпольщиц Е. Г. (застрелилась при задержании), врач-педиатр по профессии, использовала их как доноров крови для лечения раненых националистов.[37]
Убийствами и расправами сопровождалось также и колхозное строительство, которое коренным образом меняло быт преимущественно аграрного региона. Как подчеркивал в своих указаниях для СБ (службы безопасности) окружной проводник «Ульян» (Ровенская обл.), «необходимо перейти к физическому уничтожению колхозных активистов, принуждать селян забирать заявления о вступлении в колхоз, уничтожать МТС, собранный урожай, повесить по два активиста на село, а остальным дать по 30 палок». СБ распространяла листовки с предупреждением, что тот, кто в течение трех дней не заберет заявление и за десять дней не сдаст денежной суммы «повстанцам», будет ликвидирован, а его имущество уничтожено. В с. Адамовка Раховского района Станиславской области председателю колхоза отрубили голову и насадили ее на палку, его зама обезглавили косой, а активиста насадили на вилы.[38]
Уничтожались промышленные объекты и нефтепромыслы, коммуникации, колхозное имущество, сельские клубы и киноустановки. Одновременно создавалась и легальная сеть, участники которой вступали в партию и комсомол, проникали в государственные учреждения и должны были в случае взрыва «Чумы» создать инициативные группы и захватить власть на местах.
«Преследовать до полного уничтожения»
В изменившихся условиях советскому правительству стало ясно, что в борьбе с ОУН-УПА уже нельзя ограничиваться только военными действиями. Окружение и прочесывание лесных массивов с применением больших контингентов внутренних войск, приносившее успех при ликвидации крупных бандформирований, в борьбе с мелкими боевками ОУН, которые легко просачивались сквозь заслоны и уходили в другие районы, оказалось неэффективным, и только изматывало бойцов и вело к неоправданным потерям. Поэтому стали искать комбинированные формы применения ВВ и оперативников НКВД.
26 февраля 1945 г. в Киеве состоялось заседание политбюро ЦК КП(б)У, на котором было принято постановление, во многом определившее дальнейшие действия советской стороны в борьбе с националистическим подпольем на Западной Украине. В документе говорилось:
«...Если недавно в большинстве западных областей Украины были банды, насчитывающие по 400—500 человек, то в настоящее время... все крупные банды ликвидированы, а многие главари... уничтожены или арестованы.
...Потерпев крупное поражение, украинско-немецкие националисты в последнее время меняют свою тактику и методы борьбы с советской властью и переходят главным образом к террору и диверсиям. Действуют мелкими бандами, которые стараются маневрировать и не принимать открытых боев, а политическая сеть ОУН с целью сохранения своих кадров уходит в глубокое подполье.
Это требует коренным образом изменить нашу тактику и методы борьбы с украинско-немецкими националистами.
ЦК КП(б)У обязывает обкомы и райкомы КП(б)У, наркома внутренних дел т. Рясного, Наркома госбезопасности т. Савченко, начальников погранвойск НКВД тт. Бурмака и Демшина, начальника внутренних войск НКВД Украинского округа т. Марченко, областные и районные органы НКВД и НКГБ:
...для уничтожения каждой мало-мальски крупной банды выделять специальный, подвижной боевой отряд с включением в него хорошо подготовленных разведчиков, оперативных, партийных и советских работников.
Указанный отряд обеспечивать агентурными данными, средствами связи и не обременять тыловым хозяйством (обозы, кухни и т. п.).
Отряд должен, увязавшись за бандой, преследовать ее до полного уничтожения, независимо от того, в какой район или область эта банда будет уходить...»
Мы еще вернемся к этому постановлению, а пока выясним, как реализовывалось данное указание политбюро на практике.
Районы, где действовали формирования ОУН-УПА, разбивались на оперативные участки (в административных границах области), а те в свою очередь на оперативные группы. В каждую группу в зависимости от оперативной обстановки включалось определенное количество подразделений и частей внутренних войск (как правило, отделение — взвод, иногда рота) и оперативных работников НКВД. Старшим группы назначался опытный оперативник или начальник райотдела НКВД, его заместителем — старший офицер от ВВ. В отдельных случаях опергруппу возглавлял офицер республиканского НКВД. Создавались также межрайонные и межобластные группы.
Главной задачей этих рейдирующих оперативно-войсковых (или чекистско-войсковых) групп являлась быстрая реализация оперативных данных от территориальных органов внутренних дел и госбезопасности путем поиска и нейтрализации участников националистических бандформирований. Более детально деятельность ОВГ регламентировалась в директиве начальника ВВ НКВД Украинского округа генерал-лейтенанта Марченко командирам соединений и частей округа 21 июля 1945 г.:
«Каждому рейдирующему отряду отыскать и ликвидировать определенную банду, состоящую на учете в органах НКВД и штабе соединения или части.
...Рейдирующий отряд снабдить радиостанцией, личному составу выдать необходимое количество боеприпасов и продовольствия. Обозами отряды не обременять.
...При обнаружении банды рейдирующий отряд преследует ее до полной ликвидации и только тогда задача считается выполненной.
...Рейдирующий отряд действует днем и ночью, в любую погоду и в любых условиях местности, будучи не связанным с административными границами района или области.
...В каждом батальоне, полку и соединении иметь подвижный резерв (на машинах, на подводах, группы конников) для оказания содействия рейдирующему отряду при завязке боя с бандой.
...Командир соединения, части, получив донесение от начальника рейдирующего отряда о завязке боя с бандой, принимает решительные меры для оказания содействия отряду путем высылки подвижного резерва с задачей перекрыть вероятные пути отхода и полного уничтожения бандитов.
...Рейдирующим отрядам, далеко оторвавшимся от баз снабжения, и особенно в период преследования, как исключение, разрешать брать продукты у местного населения через председателей сельских Советов, оформляя это соответствующими документами».
Оперативно-войсковые группы оказались наиболее оптимальной формой комбинированного взаимодействия оперативных сотрудников и ВВ НКВД. Однако им для успешной работы не хватало третьего компонента — надлежащего агентурного обеспечения. ОВГ нуждались в надежных разведданных, позволяющих установить точное местонахождение банд, численность их личного состава и руководства, наличие вооружения, возможные пути для отступления.
Занимая в целом непримиримую позицию по отношению к националистическим бандформированиям, правительства УССР и СССР вместе с тем неоднократно предоставляли участникам подполья шанс сохранить свою жизнь и свободу. Первое обращение президиума Верховного совета и СНК УССР «К участникам так называемых «УПА» и «УНРА» вышло 14 февраля 1944 г. В нем говорилось:
«Именем Правительства Украинской Советской Социалистической Республики мы гарантируем всем участникам так называемой «УПА» или «УНРА»,.. которые искренне и полностью прекратят всякую борьбу и враждебные выступления против Красной Армии и Советской Власти, полное прощение их тяжелой ошибки, их прошлой вины перед Родиной».
27 ноября 1944 г. президиум Верховного совета, СНК УССР и ЦК КП(б)У принимают обращение «К населению западных областей УССР», в котором снова гарантировалось полное прощение всем, кто «оставит националистические банды и вернется к мирному труду».[45] 19 мая 1945 г. опубликовано еще одно обращение «К рабочим, крестьянам и интеллигенции западных областей Украины» с предложением
«участникам националистических банд... покаяться и честным трудом искупить свою вину перед украинским народом. Не желая напрасно проливать кровь,.. Правительство Советской Украины простит им их участие в бандитских группах».
Эти обращения транслировались по радио, были опубликованы во всех областных и районных газетах западных областей, в виде листовок и плакатов распространялись по селам, вывешивались в общественных местах, на базарных площадях и перекрестках дорог. Помимо этого, листовки с текстом обращений разбрасывались с самолетов над лесными массивами в местах вероятного базирования националистических банд. 
Массовые явки с повинной

Подобные шаги правительства, с одной стороны, и настроения местного населения — с другой, возымели действие, и «хлопцы» массово повалили из леса сдаваться «советам». После первого обращения, в начале 1944 г., возле Кременца разбежался курень (батальон) УПА из мобилизованных крестьян. В феврале 1945 г. в Вижницком районе Черновицкой области в полном составе сдался курень «Перебийноса» (400 человек). В некоторых районах явка с повинной приобрела массовый характер. В Пониковецком районе Львовской области с 17 по 26 января 1945 г. явилось с повинной 930 человек, в Золочевском районе Львовской области с 24 по 31 января 1945 г. — 581 человек, в Галичском районе Станиславской области с 25 по 31 января — 458 человек.
Довольно часто явке с повинной способствовали односельчане или близкие родственники «повстанцев». Так, председатель сельсовета с. Коршув Волынской области Мулер вывел с повинной бандита по кличке «Рожок», который в свою очередь после проведенной с ним беседы вывел из подполья еще 21 человека. Жительница с. Обгов Вербского района Ровенской области Рой Агафья вывела из подполья трех своих братьев, участников боевки «Хужего».[53]
По данным Управления по борьбе с бандитизмом МВД УССР, только за первый год явилось с повинной 29 204 участника националистического подполья.[54] За период с февраля 1944 г. по июль 1946 г. этой возможностью воспользовалось 52 452 человека.[55]
Всего же за весь период противостояния Советской власти и националистического подполья на Западной Украине амнистией воспользовалось свыше 77 тыс. участников подполья и их активных пособников.
Если еще учесть количество задержанных при проведении операций (напомним, за первый год их было 50 387 человек), то чекистам было кого привлекать к негласному сотрудничеству. Хотя основная масса задержанных или явившихся с повинной для органов безопасности никакого интереса не представляла. Это были те же простые селяне, «отмобилизованные» в УПА под угрозой смерти семье или близким родственникам. Поэтому таких «вояк» после соответствующей проверки отпускали (естественно, под наблюдение). К примеру, по данным справки УББ МВД УССР от 16 июля 1946 г., из числа задержанных за период с февраля 1944 г. по июль 1946 г. 125 267 человек было арестовано лишь 29 362 человек, а остальных призывали в военкоматы или распускали по домам.
Заместитель начальника Управления по борьбе с бандитизмом НКВД УССР подполковник А. Ф. Задоя в справке от 26 апреля 1945 г. по этому поводу писал:
«Явившиеся с повинной бандиты призывного возраста после их опроса о бандах, ОУНовском подполье направляются в военкоматы для направления в Красную армию, лица непризывного возраста после соответственной их политической обработки направляются по месту жительства со взятием на оперативный учет в РО НКВД...
...Лица, которые явились в органы НКВД и о их явке к нам неизвестно их окружению, — вербуются в качестве агентов...
Явившийся с повинной командный состав УПА и руководящий состав ОУН обязательно используется органами НКВД для разложенческой работы среди бандитов и националистически настроенного населения в форме их выступлений в селах на собраниях крестьян, распространения их заявлений в органы НКВД и призывов к бандам последовать их примеру...»
Операции по ликвидации бандитов
Совершенно секретно
Из Львова


Москва, НКВД СССР — товарищу Берия

В ноябре 1944 года при проведении чекистско-войсковой операции в Лановецком районе Тернопольской области ранен и захвачен командир сотни УПА Романчук, уроженец с. Шкудов Ровенской области.
В ходе следствия установлено, что Романчук хорошо знает ряд лиц из числа руководящего состава ОУН-УПА. Исходя из этого, НКВД УССР было принято решение завербовать его и использовать в качестве командира спецгруппы под кличкой «Хмара».
Спецгруппа «Хмара» была сформирована из бывших партизан и легализованных бандитов численностью в 50 человек.
Для проведения агентурной работы в группу был включен работник НКВД УССР — ст. лейтенант Кащеев.
Группе была придана рация.
В январе—феврале с. г. спецгруппа «Хмара» совершила ряд рейдов по наиболее пораженным бандитизмом районам Ровенской области, за время которых проделано следующее:
В Корецком районе ликвидировала районного шефа связи «Шамгай», поддерживавшего связь между командующими группами УПА «Верещаком» и «Энеем».
В феврале в Людвипольском районе установила связь с окружным и районным проводами ОУН, сотней «Недоли» и диверсионной группой «Чумака». В результате этого группой были получены данные о подготовке бандитами налета на райцентр Березко, о чем было своевременно информировано РО НКВД.
По данным группы «Хмара» была проведена чикистско-войсковая операция, в ходе которой «Недоля», «Чумак» совместно со своей охраной в числе 14 человек ликвидированы спецгруппой.
На Витковичских хуторах Березновского района спецгруппой было разоружено и передано РО НКВД 24 участника подпольной оуновской организации, в том числе 6 руководящих подпольных работников.
Там же группой «Хмара» ликвидирована бандгруппа численностью 15 человек. В числе убитых опознаны: областной проводник ОУН — «Крылатый», проводник женской сетки «Ярина» и районный военный референт «Коля».
Всего в январе—феврале спецгруппой «Хмара» ликвидировано 54 участника ОУН-УПА, из них 30 убито, 24 захвачено живыми. Спецгруппа потерь не имела.[65]
Начальник главного управления НКВД СССР
по борьбе с бандитизмом А. Леонтьев

23 марта 1945 г.

№ 337/б
Еще одна спецгруппа под названием «Орел» (та самая, о «зверствах» которой вычитал в «тайных московских архивах» «исследователь» В. Идьзо) была создана чуть раньше, в мае 1944 г., УНКВД по Ровенской области и действовала до апреля 1945 г. Возглавил спецгруппу «Орел» младший лейтенант Б. Коряков. Как писал в характеристике на него начальник ОББ УНКВД по Ровенской области майор госбезопасности Гаврилов, «под его руководством проведено до 200 операций. Своим личным примером воодушевлял бойцов на подвиги в борьбе с бандами УПА и оуновским подпольем.
С 15 июня по 15 августа 1944 г., со своей группой, находясь в рейде в Мизочском районе, действуя под маркой банды, проделал большую работу. За этот период в результате проведенных операций по ликвидации бандитизма в районе группой Корякова уничтожено до 215 и задержано около 65 бандитов. Сам Коряков имеет на счету 16 убитых бандитов и 22 задержанных.
С 23.03. по 16.04.1945 г. тов. Коряков со своей группой участвовал в проводимой операции по ликвидации краевого провода Южной группы УПА в Козовском районе Тернопольской области. Действуя под маркой банды, собрал полные данные о дислоцировании бандгруппировок в селах Пенив и Конюхи и подвел их под удар войск НКВД». 
Начальник по борьбе с бандитизмом НКВД УССР Т. Строкач
Начальник по борьбе с бандитизмом НКВД УССР Т. Строкач
Более подробно о чекистско-войсковой операции по ликвидации южного краевого провода ОУН с участием спецгруппы «Орел» докладывал наркому внутренних дел УССР В. Рясному его заместитель генерал-лейтенант Т. Строкач.
Совершенно секретно

Начальнику ГУББ НКВД СССР комиссару госбезопасности 3 ранга тов. Леонтьеву
Для наркома внутренних дел УССР тов. Рясного


В декабре 1944 г. Ровенской межобластной опергруппой НКВД УССР на территорию Тернопольской области направлен агент «Остап» с задачей внедриться в южный краевой провод ОУН и установить место расположения Центрального провода ОУН.
20 марта с. г. «Остап» впервые прибыл на явку и сообщил, что на территории Козеевского района Тернопольской области находится южный краевой провод ОУН.
По данным «Остапа» с выездом на место 27 марта с. г. организована и начата чекистско-войсковая операция с целью захвата или уничтожения указанных выше проводников.
Для проведения операции привлечены оперативный состав Наркомата, войска 18 и 25 бригад и одна спецгруппа, состоящая из бывших бандитов, «Орел». В результате операции 28.03.45 г. при попытке захвата в бою был убит основной проводник южного краевого провода ОУН «Борис» и захвачен живым раненый личный адъютант «Бориса» Мовка Александр Афанасьевич, житель Вербского района Ровенской области.
Кроме того, в течение 27—28—29 марта во время указанной операции убито 65 бандитов
захвачено — 244 и 22 связных
задержано 131 бандпособник и 127 уклоняющихся от призыва.
Явилось с повинной 105 человек.

Среди убитых опознаны — надрайонный проводник ОУН «Слух» и пять районного масштаба бандглаварей.
Захвачены трофеи: вооружение, боеприпасы, радиостанция, оперативные документы и фотоснимки.
Операция продолжается.
Результаты донесу дополнительно.
Зам. наркома внутренних дел УССР генерал-лейтенант Строкач
31.03.45 г.
Всего же за время действия спецгруппы «Орел» ею было ликвидировано 526 и задержано 140 участников бандформирований.
Использование спецгрупп «Хмара» и «Орел» показало их высокую эффективность, поэтому со второй половины 1944 г. спецгруппы постепенно начинают организовываться и в других районах западных областей УССР.
В ноябре при проведении чекистско-войсковой операции в Ровненской области был захвачен куренной УПА по кличке «Максим», который согласился оказать содействие сотрудникам госбезопасности в ликвидации своих «собратьев по оружию». Ровенской межобластной группой НКВД УССР и Управлением НКВД по Волынской области сразу же была организована спецгруппа из таких же захваченных вояк УПА, во главе которой и был поставлен куренной «Максим». 2 февраля 1945 г. в селе Кременец Логачевского района Волынской области спецгруппой «Максима» был задержан шеф связи областного провода ОУН Кравчук И. М. по кличке «Комар». Ранее «Комар» являлся заместителем командира отряда УПА «Шума», а затем заместителем командира личной охраны областного проводника ОУН. После дачи откровенных показаний Кравчук также согласился содействовать НКВД в установлении и ликвидации руководства областного и краевого проводов ОУН, после чего был включен в состав специальной группы «Максима».
Вот как описывал дальнейшие действия спецгруппы «Максима» в своем рапорте замнаркома внутренних дел УССР — начальник УББ НКВД УССР генерал-лейтенант Т. Строкач.
Псевдобанда «Максима Ворона»


Оперативные сотрудники НКВД ведут переговоры с оуновцами, блокированными в подземном бункере. 1945 год
Совершенно секретно
Из Ровно

Начальнику ГУББ НКВД СССР комиссару госбезопасности 3 ранга тов. Леонтьеву

В ноябре 1944 года Ровенской межобл. группой НКВД УССР и УНКВД Волынской области организована спецгруппа из бывших задержанных и добровольно явившихся к нам бандитов.
Командиром спецгруппы был назначен куренной УПА «Максим Ворон» — Власюк Петр Петрович, житель Оздзютинского района Волынской области.
Перед спецгруппой «Максима Ворона» была поставлена задача: действуя под видом банд УПА, выявить места нахождения руководства и главарей ОУН и УПА, захватывать их или физически уничтожать.
Для оперчекистской работы группе были приданы 4 человека оперсостава НКВД. За время своих действий группой проведен ряд хороших операций по захвату и уничтожению подполья ОУН и УПА.
4 февраля с. г. группой «Максима Ворона» изъят шеф связи областного провода ОУН «Комар» — Кравчук Иосиф Михайлович, который после откровенных признаний был также включен в спецгруппу с задачей выхода на руководство областного и краевого проводов ОУН:
В ночь с 4 на 5 марта с. г. «Максим Ворон» с частью своей группы численностью 15 человек при участии наших 4-х оперработников и шефа связи «Комар», вышли на операцию в х. Линюв Локачевского района Волынской области с задачей захвата районного проводника ОУН «Богдана». В момент прибытия спецгруппы на районный пункт связи «Богдана» на месте не оказалось. Находившийся на пункте связи связной «Богдана» принял нашу спецгруппу за своих и указал место нахождения «Богдана». При этом заявил, что к «Богдану» прибыли какие-то руководители из УПА. «Максим Ворон», не теряя времени, в сопровождении указанного связного направился на близлежащий хутор в дом, где располагался «Богдан» вместе с прибывшими руководителями УПА. При подходе к дому группу «Максима Ворона» остановили находившиеся там часовые и одновременно из дома вышли несколько бандитов, которые, имея наготове оружие, предложили «Максиму Ворону» сложить оружие. На отказ «Максима Ворона» выполнить это предложение неизвестная банда приняла меры захвата нашей группы, в результате чего завязался бой, в ходе которого убито несколько бандитов, в числе которых «Максимом Вороном» и «Комаром» немедленно были опознаны:
1. «Карпович» — фамилия не установлена, происходит из Галиции, начальник штаба «УПА», он же первый заместитель командующего УПА «Клима Савура».

2. «Макаренко» — фамилия не установлена, быв. нач. штаба группы УПА «Дубового», в последнее время инспектор по войсковому обучению УПА, работал в штабе «Клима Савура».

3. «Твердый» — куренной врач.

4. «Тимога» — сотенный УПА.

5. «Черный» — связной районного проводника «Богдана».

6. «Ярема» — пропагандист куреня.

Захвачены трофеи:

автоматов — 3

винтовок — 2

гранат — 10

пистолетов — 5

боеприпасы и небольшое количество продуктов.

Потерь с нашей стороны нет.

8 марта с. г. трупы «Карпович» и «Макаренко» были доставлены в г. Ровно для опознания.
В течение 8—10 марта с. г. оба трупа предъявлялись находящимся у нас под арестом бандитам, ранее лично знавшим «Карповича» и «Макаренко». В результате труп «Карповича» (кроме «Максима Ворона» и «Комара») был опознан:
1. Бывш. командир[ом] сев.-западн. групп УПА «Рудым» — Стельмащук Юрием Александровичем.

2. Быв. нач. штаба Киевского генер. округа УПА — Басюк Евгением Михайловичем.

3. Бывшим инструктором школы подстаршин УПА — Пчелянским Василием Анисимовичем, хорошо знавшим «Карповича» по совместному пребыванию в «УПА».

Труп «Макаренко», также кроме «Максима Ворона» и «Комара», опознан:

1. «Карым» — Гаскевич Владимир. Ивановичем, б. инспектором снабжения группы «УПА» под командованием «Дубового» и бывшими бандитами: Шевчук Иваном Федоровичем и Борисюк Николаем Емельяновичем, ранее знавшими «Макаренко» по совместному пребыванию в УПА.

Подробное описание операции по уничтожению «Карповича», «Макаренко» и др. высылаю почтой.

Прошу Вашего разрешения на представление к правительственным наградам 11-ти человек, наиболее отличившихся в ходе указанной операции, а именно:

Орденом «Красное Знамя».

1. Власюк Петра Павловича.
2. Резника Льва Иосифовича — майора госбезопасности.

Орденом Отечественной войны 1 степени.

1. Дорощук Петра Николаевича — ст. лейтенанта милиции.
2. Черкасова Ивана Арсентьевича — мл. лейтенанта мил.
3. Ефимова Александра Ивановича — ст. лейтен. г/б.

Орденом Отечественной войны II степени.

1. Шевчук Ивана Федоровича.
2. Кравчук Иосифа Михайловича.
3. Вотьерчук Петра Степановича.

Орденом «Красная Звезда».

1. Борисюк Николая Емельяновича.
2. Макарчук Степана Никитовича.
3. Мельник Ольгу Герасимовну.
Нач. Управления НКВД УССР по ББ генерал-лейтенант Строкач

10 марта 1945 г.
Как видим, «непокоренные борцы с советами» не только оказывали этим «советам» существенную помощь в ликвидации ведущих функционеров националистического подполья, но даже получали за это высокие награды. Однако с получением ордена Отечественной войны II степени приключения для Кравчука-«Комара» не закончились. В том же 1945 г. Иосиф Михайлович уже сам возглавил спецгруппу под агентурной кличкой «Твердый».
Совершенно секретно
Тов. СТАЛИНУ
18 декабря 1945 г.
Направляю вам докладную записку Народного комиссара внутренних дел УССР тов. Рясного о ликвидации в Волынской области руководящих участников ОУН.[69]
Народный комиссар внутренних дел Союза ССР — (Л. Берия)

Совершенно секретно
Из КИЕВА


Москва, НКВД СССР — товарищу БЕРИЯ.
Докладываю о ликвидации группы руководящих оуновцев в Волынской области.
После того, как был убит «Клим Савур» (февраль 1945 г.), занимавший положение руководителя северо-западного краевого провода ОУН (в который входят Волынская и Ровенская области, а также Полесье Белоруссии) и командующего УПА, на его место был назначен «Чупрынка». До этого «Чупрынка» являлся референтом СБ краевого провода.
7 декабря с. г. в Торчинский райотдел НКВД явился с повинной бандит «Черный», который на допросе сообщил, что он продолжительное время находился в личной охране «Чупрынки».
«Черный» также показал, что «Чупрынка» скрывается в селе Романово Теремновского района Волынской области.
«Черный» был завербован и влит в спецгруппу, руководимую агентом «Твердый», состоявшую из 7 человек. В эту группу был влит также оперуполномоченный Волынского УНКВД Берестнев. Группе была поставлена задача разыскать место убежища «Чупрынки» и ликвидировать его.
По указаниям «Черного» группа явилась в село Романово к гр-ке Панасюк, легендируя представителями Луцкого окружного провода ОУН. Панасюк, будучи убеждена, что она говорит с бандитами, согласилась связать нашу спецгруппу с тремя представителями ОУН, укрывавшимися в схроне ее дома.
Панасюк, спустившись в схрон, сразу была там расстреляна скрывавшимися бандитами, после чего бандиты, выбросив 6 гранат и открыв огонь, пытались пробраться через спецгруппу, но ответным огнем были убиты.
Убитыми оказались: «Чупрынка», референт СБ краевого провода «Модест» и следователь краевого СБ, псевдоним которого не установлен (эта информация оказалась ошибочной. Как было показано в предыдущем материале, Шухевич-«Чупрынка» был ликвидирован лишь в 1950 г. До этого трижды поступала информация о его ликвидации. — Авт.).
Продолжая операцию, спецгруппа «Твердого» по указанию бандита «Черного» обнаружила второй схрон со скрывавшимися в нем бандитами. Будучи обнаруженными, бандиты открыли сильный огонь по спецгруппе и на предложение сдаться ответили отказом. На помощь спецгруппе было выслано соединение 277 стрелкового полка войск НКВД и группа оперработников Волынского УНКВД. В связи с отказом бандитов сдаться, схрон был взорван. При раскопке схрона извлечено 2 трупа: труп личного секретаря командующего «Чупрынки» — Тимолука Николая Петровича и труп шефа связи краевого провода ОУН по кличке «Влас».
13 декабря спецгруппой «Твердого», продолжавшей действовать, по данным бандита «Черного», в одном из схронов были обнаружены 3 бандита, которые также отказались сдаться. Было произведено выкуривание поджогом соломы, в результате чего бандиты были удушены дымом. Среди извлеченных трупов опознан пропагандист краевого провода ОУН под псевдонимом «Вик». Два трупа не опознаны.
При проведении указанных операций захвачены трофеи: ручных пулеметов 4, автоматов 11, пистолетов 11, винтовок 3, гранат 30, патронов 5000, раций 3, пишущих машинок 2 и 5 мешков разных документов и нацистской литературы.[70]
Нарком внутренних дел УССР — Рясной
Несмотря на неудачу с «Чупрынкой», начальник ГУББ НКВД СССР генерал-лейтенант А. Леонтьев высоко оценил действия спецгруппы Кравчука по ликвидации референта СБ окружного провода «Модеста» и поддержал ходатайство заместителя наркома внутренних дел УССР Т. Строкача о награждении орденами Союза ССР наиболее отличившихся при проведении боевых операций участников спецгруппы «Твердого».
Еще одним показательным примером успешного использования спецгрупп в борьбе с оуновским подпольем является деятельность куренного УПА В. Левочко — «Юрченко», влитого в спецгруппу Управления Погранвойск НКВД и способствовавшего ликвидации руководящего состава штаба ВО-2 «Буг» и Холмского окружного провода ОУН.
За хорошую работу — смерть родных

Совершенно секретно

Начальнику главного управления НКВД СССР по ББ комиссару государственной безопасности 3 ранга тов. Леонтьеву г. Москва, на Ваш № 35/1/190 — от 21.03.45 г.


Сообщаю, что бывший куренной УПА — Левочко Василий Васильевич, по кличке «Юрченко», в настоящее время используется управлением Погранвойск НКВД Украинского округа в качестве старшего группы агентов-боевиков под псевдонимом «Соколенко».
Последний показал себя на этой работе исключительно с положительной стороны, он привлекался и привлекается погранвойсками в участии ряда агентурно-оперативных комбинаций по разгрому оуновского подполья и банд УПА.
Так, например, в конце января м-ца с. г., по данным агента «Соколенко» и других источников 2-го погранотряда, стало известно о месте пребывания за пограничной линией командования штаба 2-го военного округа УПА — «Буг» в лице: заместителя командующего «Орест», начальника разведки «Орас», интенданта «Шершин», политического руководителя «Ватюга», коменданта военно-полевой жандармерии «Ворона», начальника штаба округа «Янко», окружного проводника «Жен» (он же «Кучер», он же «Полевой», он же «Старый»), референта политической пропаганды «Ярополк», интенданта «Кумыш», оргмобреферента «Русич», шефа связи провода ОУН, а также о дислокации главного пункта связи военного округа во главе с шефом связи «Лысым» и сотни УПА под командованием «Ягода» (он же «Черный»).
На основании этих данных, по указанию Народного Комиссара Внутренних Дел УССР, комиссара государственной безопасности 3-го ранга товарища Рясного, в период с 7 по 21 февраля с. г. за пограничной линией была проведена операция по ликвидации руководящего состава штаба 2-го военного округа УПА — «Буг», сотни УПА «Ягода» и Холмского окружного провода ОУН.
Проведению мероприятий войскового порядка в этой операции предшествовала организация агентурно-оперативной комбинации, осуществленной при непосредственном участии агента «Соколенко».
Была создана группа боевиков в составе 19 человек под командованием «Соколенко», в которую входили: 10 агентов-боевиков 2-го погранотряда, группа агентов-боевиков НКВД и радист НКВД с рацией.
В начале февраля с. г. группа после соответствующей подготовки была переброшена за погранлинию с легендой:
«Именовать себя группой командиров УПА-«Восток», состоящей из 2-х командиров УПА-«Восток», одного поручика, коменданта боевки, радиста, боевки группы, состоящей из 3-х роев».
Агент «Соколенко» по легенде являлся сопровождающим группу «Восток», которая якобы передвигается в Карпаты.
Задание, полученное группой от погранвойск, в основном сводилось к следующему:
После перехода погранлинии агент «Соколенко», как сопровождающий группу командиров УПА «Восток» и как лицо, известное среди оуновского подполья и банд УПА (бывш. куренной УПА), через известных ему связных ОУН связывается с отдельными руководящими работниками штаба 2-го военного округа УПА «Буг», сотни УПА «Ягода» и Холмского окружного провода ОУН, выясняет у них обстановку (местонахождение штаба, банд и т. д.) и в зависимости от последней проводит те или иные мероприятия, вплоть до ликвидации отдельных лиц.
Предлогом для этих встреч была изложенная выше легенда, благодаря которой перед руководством штаба 2-го военного округа УПА «Буг» и другими лицами агент «Соколенко» имел возможность поставить ряд вопросов такого характера, как необходимость выяснения новых установок оуновского подполья, получения продуктов для группы бандитов УПА «Восток» и сопровождавшей их боевки.
Выполняя данное задание, агент «Соколенко» в первую очередь установил место пребывания сотни УПА под командованием «Ягода», но от встречи с ней уклонился, так как самого «Ягода» с сотней в то время не было. Тогда «Соколенко» организовал встречу с комендантом «СБ» окружного провода «Юрко», в беседе с которым выяснил ряд ценных данных об обстановке и условился на встречу на другой день, имея в виду вовремя приступить к ликвидации окружного провода ОУН.
Этот план осуществить не удалось, так как в группе «Соколенко» произошла измена. 2 человека из числа агентов-боевиков перешли к окружной СБ и это обстоятельство вынудило погранвойска приступить к проведению войсковой операции силами 2-го погранотряда.
Группа агентов-боевиков под командованием «Соколенко» принимала непосредственное участие в этой операции и добытые самим «Соколенко» данные об обстановке в значительной степени способствовали успеху ее проведения.
В результате этой операции, проводимой с 7 по 21.02.1945 года, с территории Польши:

Выведено и арестовано — 140 чел.
Захвачено — 182
Задержано — 184
Добровольно явилось — 5
Убито — 60
Всего — 571 чел.
Среди арестованных, задержанных, захваченных и добровольно явившихся было опознано и разоблачено следствием лиц руководящего состава ОУН-УПА — 107 человек, в числе которых находились: член окружного провода ОУН, он же инструктор политучебы округа «Битько», он же «Лоцман», руководительница райпровода ОУН по женской сетке «Одарка», центральная связная Холмского окружного провода ОУН «Вира», зам. командира окружной разведки УПА «Гай», комендант военно-полевой жандармерии УПА, инспектор по кавалерии штаба УПА 2-го округа — бывший подполковник петлюровской армии, окружной инспектор по подготовке кадров УПА и ряда других лиц (см. наше сообщение № 374/оп — от 4 марта 1945 года).
При проведении следствия по делам ликвидированных участников ОУН-УПА широко были использованы данные агента «Соколенко», которым были опознаны ряд обвиняемых, пытавшихся скрыть свою антисоветскую деятельность, что в значительной степени способствовало их разоблачению.
Следствие дало возможность добыть весьма ценные данные о еще действующем оуновском подполье, в результате чего нами намечено ряд агентурно-оперативных мероприятий, которые будут проведены в ближайшее время.
«Соколенко» в настоящее время, находясь в числе агентов-боевиков 2-го погранотряда, с успехом используется как агент-наводчик и боевик, участвуя в операциях по выводу из закордона отдельных членов оуновского подполья и банд УПА и [в]друг. агентурно-оперативных мероприятиях.
Оуновское подполье, мстя агенту «Соколенко» за его работу в нашу пользу, убило его родного и двоюродного брата.
При участии «Соколенко» нами трупы этих братьев найдены, перевезены на нашу сторону и были организованы их похороны.
Участники убийств братьев агента «Соколенко» последним были установлены в селе Хоробоув (Польша), задержаны и выведены к нам.
Еще до убийства братьев, по личной просьбе «Соколенко», в целях безопасности нами была вывезена семья «Соколенко» и поселена в городе Сокаль, где она проживет и в настоящее время, будучи соответствующим образом обеспечена.
И. о. зам. нач. Управления НКВД УССР по ББ капитан госбезопасности Винниченко

26 апреля 1945 г.
№ 736/оп

г. Львов

Агентурно-боевая группа Станиславского УМГБ и офицер-куратор

Активизация спецгрупп

К тому же в результате этой операции по ликвидации Холмского окружного провода ОУН было приобретено 13 новых агентов, из них 4 — закордонных и 9 агентов-боевиков, а из числа арестованных были подготовлены 5 агентов-наводчиков, 6 групп агентов-боевиков общей численностью 49 человек.
Как видим, недостатка в пополнении состава спецгрупп не было — украинские националисты массово соглашались участвовать в операциях НКВД против своего же подполья.
К началу 1945 г. эскалация борьбы с тщательно законспирированными бандами ОУН-УПА привела к активизации применения специальных групп. Так, в Волынской области на 20 февраля 1945 г. было создано 42 специальные боевые группы, или, как назвал их в своем отчете секретарь Волынского обкома КП(б)У И. И. Профатилов, «контрбанды», общей численностью 650 агентов-боевиков.
Политбюро ЦК КП(б)У одобрило создание спецгрупп. В постановлении от 26 февраля 1945 г. говорилось:
«...для уничтожения отдельных мелких бандитских групп, так называемой СБ и оуновских главарей, по примеру Волынской области создавать группы специального назначения из бандитов, явившихся с повинной и изъявивших желание бороться с бандитизмом».
Ликвидация схрона

21 января 1947 года в районе сел Жуков и Гиновице началась чекистко-войсковая операция, в результате которой в двух километрах восточнее села Жуков 23 января с. г. курсантом полковой школы 290 СП ВВ МВД Тихомировым был замечен на склоне обрыва оврага легкий пар и слегка оттаявшая земля. По этим признакам была обнаружена вентиляционная отдушина схрона. Тихомиров направил железный щуп в отверстие отдушины, в результате чего внутрь схрона упала подушка, которой было заткнуто отверстие отдушины. По звону разбитой посуды, на которую упала подушка, было точно установлено местонахождение схрона.
Схрон был немедленно блокирован войсками, причем в одном метре от лесной дороги было обнаружено хорошо замаскированное входное отверстие схрона, которое было открыто солдатами.
Блокированный в схроне Арсенич, не желая получить законную пулю по приговору суда, предпочел застрелиться сам, предварительно убив свою жену А. Гунько — «Веру» и С. Галушку — «Наталку». Из схрона были извлечены наглядные доказательства «плодотворной» деятельности руководимой Арсеничем «Службы бэзпэки» ОУН: 14 партийных билетов ВКП (б), 17 комсомольских билетов, 52 военных билета, 21 красноармейская книжка, 53 советских паспорта, 12 удостоверений уч. уполн. милиции, 14 удостоверений личности работников МВД-МГБ, 200 удостоверений советских учреждений, а также копии протоколов допроса СБ и списки убитых бандитами СБ советских граждан, примерно на 1000 человек, личные рукописи «Михайло» — инструкции и наставления о работе СБ и др. документы.[92]
А теперь самое время вернуться к злополучному сообщению наркома внутренних дел УССР В. Рясного. Напомню, что в этом документе от 26 июля 1945 г., адресованному Л. П. Берия, Рясной подводил первые итоги оперативно-боевого применения спецгрупп в ликвидации оуновского подполья. Вот полный текст этого сообщения:
Совершенно секретно
Наркому внутренних дел СССР Л. Берии
 26.07.1945 г. № 8/156451

Сообщение об организации и результатах работы специальных групп для борьбы с оуновским бандитизмом в западных областях Украины.
В связи с организованным постепенным разгромом банд УПА и ликвидацией политической сетки ОУН в сочетании с партийно-политической работой в западных областях Украины с началом весны 1944 г. заметно усилилась явка с повинной в органы НКВД бандитов УПА, оуновских подпольщиков и уклоняющихся от службы в Красной Армии.
Принимая во внимание, что часть явившихся с повинной имеет широкие связи с руководителями оуновского подполья и УПА, а также хорошо знакома с конспиративными порядками антисоветского подполья, часть этих людей мы стали использовать сначала как отдельных агентов-боевиков, а позднее — в боевых группах особого назначения, названных нами специальными группами.
Агенты-боевики получали задание проникать в оуновское подполье или в банды УПА для захвата или физического уничтожения руководителей ОУН-УПА.
В тех случаях, когда агент-боевик, который влился в банду или в подполье ОУН, не имел возможности физического уничтожения или захвата руководителя-главаря, его заданием была компрометация главаря банды или местного подполья для усиления и активизации внутреннего разложения банды или местной организации ОУН.
Созданные при оперативных группах НКВД УССР, при УНКВД, при РО НКВД специальные группы имели такие задачи:
1. Захват или физическое уничтожение руководящих центров или главарей ОУН-УПА.
2. Уничтожение мелких банд УПА и местных боевок ОУН и СБ.
3. Подведение банд УПА под оперативный удар органов и войск НКВД.
4. Уничтожение системы живой связи ОУН-УПА путем разгрома пунктов связи, уничтожения или захвата связников и шефов связи.
5. Сбор необходимых разведывательных сведений перед проведением больших чекистско-войсковых операций.
6. Выявление и уничтожение складов-краивок ОУН-УПА.
Спецгруппы обычно состояли из тех бандитов ОУН-УПА, которые явились с повинной. Командовал спецгруппой один из бывших главарей банд УПА, оперативное руководство спецгруппой осуществлял влитый в ее состав оперативный работник НКВД.
В связи с тем, что комплектование спецгрупп проводилась по принципу подбора агентов-боевиков, которые были проверены при выполнении заданий по ликвидации оуновского бандитизма, — со стороны участников спецгрупп за все время их существования не было ни одного случая измены.
В Ровенской и Волынской областях в состав специальных групп вливались также бывшие партизаны-ковпаковцы, хорошо знающие местные условия, имеющие большой опыт борьбы с оуновским бандитизмом.
По своему внешнему виду и вооружению, знанию местных бытовых особенностей, языку и конспиративному способу действий личный состав специальных групп ничем не отличался от бандитов УПА, что вводило в заблуждение аппарат живой связи и главарей УПА и оуновского подполья, давало возможность участникам спецгрупп вступать с ними в непосредственные контакты.
Во многих случаях действия спецгрупп мы тесно согласовывали с действиями внутренних агентов, проникших в банды УПА или оуновское подполье.
В случаях угрозы расшифровки или невозможности осуществления захвата определенных планом главарей ОУН-УПА участники спецгрупп уничтожают последних, к тому же во многих случаях создают такое впечатление в оуновской среде и среди населения, что уничтожение руководителей ОУН-УПА осуществлено бандитами СБ.
В состав каждой спецгруппы входит от 3 до 50 и больше лиц, которые в зависимости от легенды и задания представляют собой особую «свиту» вымышленного бандитского руководителя или один из отделов УПА.
Спецгруппы играли и продолжают играть значительную роль в деле ликвидации оуновского бандитизма в западных областях УССР.
По состоянию на 20 июня 1945 года всего в западных областях Украины действует 156 спецгрупп с общим количеством участников в них 1783 человека (таблица 1).
Вследствие оперативной деятельности спецгрупп уничтожено и захвачено живыми бандитов УПА и оуновских подпольщиков (таблица 2).
Таблица 1
Название областиКоличествоВ них общееПримечания
Черновицкая25106
По состоянию на
20/04 - 45
Львовская26219
20/06 - 45
Станиславская1170
20/05 - 45
Дрогобычская1052
20/06 - 45
Тернопольская234
15/06 - 45
Ровенская49905
20/04 - 45
Волынская33397
20/06 - 45
Всего:1561783+ 1 гр. числ. 25 чел.
Таблица 2
Название областиУбитоЗахвачено живыми
бандитовчленов
ОУН
Всегобандитовчленов
ОУН
уклон. от
сл. в 
Кр. ар.
банд пособниковВсего
Черновицкая626212672198
Львовская2424402969
Станиславская304349356149
Дрогобычская4755233
Тернопольская18183131
Ровенская160416046144631391216
Волынская173131862353775347
Всего:19582219801142935672112013
За это время захвачено трофеев: станковых пулеметов — 1; ручных пулеметов — 31; автоматов — 172; винтовок — 439; пистолетов — 79; гранат — 216; патронов — 38030; мин — 34; радиостанций — 1; коней — 72.
Убитые главари ОУН-УПА:

— заместитель командующего УПА «Клима Савура» — полковник Охримович — 04.03.45 г.
— начальник штаба «Дубового» — «Макаренко».
— заместитель Волынского областного коменданта СБ — «Кук» — 25.01.1945 г.
Захваченные спецгруппами предводители ОУН-УПА:

— член Волынского областного провода «Степан» — 15.12.1944 г.
— шеф связи областного провода ОУН «Комар» — 02.02.1945 г.
— районный комендант «СБ» «Василько» — 25.01.1945 г.
В связи с тем, что руководителям ОУН-УПА стало известно о существовании спецгрупп и выполняемых ими задачах, в последнее время создание новых спецгрупп прекращено; имеющиеся спецгруппы переформированы в большие и действуют крайне осторожно, поскольку продвижение по связям ОУН-УПА стало более трудным, а настороженность бандитов настолько сильная, что даже в настоящих оуновских бандах они подозревают тайные спецгруппы.
Нарком внутренних дел УССР Рясной
Теперь давайте сопоставим один и тот же фрагмент сообщения в изложении украинских историков и журналистов и в тексте подлинного документа.

Из статьи И. Лосева «Феномен бандерофобии в русском сознании»:
«Комплектование спецгрупп при оперативных группах НКВД УССР проводилось по принципу подбора агентов-боевиков, которые были проверены на исполнении заданий ликвидации оуновского бандитизма (в том числе убийств населения, которое сочувствовало ОУН-УПА)».
Из подлинного документа:
«В связи с тем, что комплектование спецгрупп проводилось по принципу подбора агентов-боевиков, которые были проверены при выполнении заданий по ликвидации оуновского бандитизма — со стороны участников спецгрупп за все время их существования не было ни одного случая измены».
Разницу видите? В подлинном документе нет фразы «в том числе убийств населения, которое сочувствовало ОУН-УПА»! Напомню — именно на этой фразе акцентируют внимание украинские «исследователи», доказывая, что все убийства мирного населения совершали не бандеровцы, а сотрудники НКВД. 

Кто автор сенсации?

Теперь остается выяснить, кто внес столь нужные бандеровцам «коррективы» в текст сообщения наркома. В результате перекрестного сравнения источников оказалось, что впервые сфальсифицированный текст письма был опубликован в книжке Ивана Биласа «Репрессивно-карательная система в Украине 1917—1953. Общественно-политический и историко-правовой анализ», изданной в Киеве в 1994 г. Как указано на титульной странице, книга издана «при содействии товарищества «Самопомощь» в Клифтоне и Украинского Народного Союза (США)».
Нет смысла детально останавливаться на содержании этой «работы» — из названия и списка «жертводателей» и так все понятно. Скажу лишь, что исправно поливая грязью весь советский период истории Украины, автор решил проиллюстрировать свой survival horror документальными примерами. Среди прочих «доказательств коммунистических преступлений» нашлось место и для нашего документа. Притом, если остальные документы представлены в книжке на языке оригинала, то сообщение Рясного напечатано на украинском языке. Понятно, что Рясной никогда бы не стал писать Берия на украинском — перевод осуществил сам автор, о чем и указал в подстрочной ссылке. Зачем понадобилось Биласу переводить документ? А затем, что таким образом он как автор перевода получил возможность внести в текст письма свое «уточнение». Им и стала фраза об убийствах мирного населения участниками спецгрупп. Вот как этот фрагмент выглядит в редакции Биласа:
«У зв'язку з тим, що комплектування спецгруп проводилося за принципом підбору агентів-бойовиків, які були перевірені на виконанні завдань ліквідації оунівського бандитизму (у тому числі вбивств населення, яке співчувало ОУН-УПА. — Авт.), — з боку учасників спецгруп за весь час їх існування не було ні одного випадку зради».
А дальше дело было за малым — всем ретрансляторам осталось немного подправить абзац, сделать при необходимости обратный перевод на русский, и «скромно» опустить в комментарии Биласа авторское уточнение. Таким образом, фраза «у тому числі вбивств населення, яке співчувало ОУН-УПА» вошла в «тело» документа как первозданный текст. Все желающие могут убедиться в этом, зайдя на небезызвестный сайт oun-upa.org.ua в раздел «Документы». Остается вопрос: знал ли Билас, что его «документ» будет использоваться именно таким образом? Безусловно, знал. Достаточно просмотреть главу его книги, которая называется «Специальные провокационно-разведывательные группы НКВД-МГБ», чтобы убедиться в этом. Она полностью посвящена уже неоднократно цитированным мною басням о «преступной» деятельности спецгрупп, убивающих под видом УПА мирное население Западной Украины. Характерно, что текст Биласа буквально совпадает с текстом Идьзо. По всей видимости, второй никогда не сидел в «тайных московских архивах», а полностью передрал текст у первого.
Стоит еще пару слов сказать о личности самого Ивана Биласа. Родился в 1953 г., греко-католик. Как указано в краткой биографии, помещенной в книге, Билас окончил юрфак Львовского университета, работал в МВД, затем на преподавательской работе. В 1993 г. защитил докторскую диссертацию в «Украинском свободном университете (Мюнхен)». Это, кстати, говорит о многом. «Укpaинcкий свободный унивepcитeт» действует в Mюнxeне с послевоенных лет, а многие годы его возглавляет действительный член и активист OУH Бaндepы пpoф. Bолодымыp Янив. По сути «учебное» заведение — не что иное, как старое бандеровское гнездо, в котором, чтобы получить степень доктора наук, достаточно шести (siс!) месяцев «учебы».
Таким образом получили «дипломы» и «ученые степени» многие выходцы из украинской диаспоры, зачастую не имея при этом даже свидетельств об окончании средних школ. Кстати, докторской диссертацией Биласа в «Украинском свободном университете» и была эта самая «Репрессивно-карательная система в Украине». Рецензентами ее выступили «доктор политологии и права» того же «Университета» Богдан Цюцюра и Володымыр Косык, известный деятель бандеровского толка и автор не менее тенденциозной книжки «Украина во второй мировой войне в документах». Итак, становится понятно, по чьему заказу и под чью диктовку писалась Биласом «научная» работа. Характерно, что после окончания «университета» и выхода книжки Билас делает стремительную карьеру — в 1994 г. он уже народный депутат Украины двух созывов подряд, председатель одного из комитетов, «заслуженный юрист Украины», советник премьер-министра в 2003 г. и прочая, и прочая, и прочая. В довершение ко всему — «гетьман Українського козацтва».
Теперь, познакомившись с реальными документами из фондов тех самых «закрытых», по утверждениям украинских историков, архивов, мы можем ответить на поставленные в начале статьи вопросы.
Прежде всего констатируем, что чекистам удалось найти адекватный ответ на изменившуюся тактику бандеровского подполья, и спецгруппы наряду с оперативно-войсковыми группами и истребительными батальонами из местных жителей заняли достойное место в арсенале советских спецслужб и с успехом применялись в борьбе с националистическими бандформированиями. Спецгруппы НКВД представляли собой специальные оперативно-боевые подразделения, которые комплектовались из захваченных или явившихся с повинной участников подполья, которые в свою очередь в обмен на всевозможные преференции и льготы с советской стороны готовы были сдавать органам своих «боевых побратимов» и способствовать их ликвидации. Используя их широкие связи внутри подполья, знания о тактике и приемах конспирации бандеровцев, чекисты ставили перед спецгруппами задания проникать в подполье для физического устранения или подведения под оперативный удар руководящего состава ОУН-УПА и разложения изнутри «повстанческих» формирований. А с 1946 г. спецгруппы в оперативных документах МВД-МГБ УССР получают название агентурно-боевых (АБГ). Этот термин, кстати, как нельзя лучше демонстрирует как состав участников АБГ, так и стоявшие перед ними задачи.
В то же время деятельность спецгрупп не была и безупречной. Случалось, что агенты-боевики вспоминали свои подпольные «привычки» и, пользуясь особым положением в органах и недостаточным контролем со стороны офицеров МГБ, занимались поборами и грабежами сельского населения. Подобные случаи советское руководство расценивало как дискредитацию и подрыв собственного авторитета среди населения столь проблемного региона, каким были недавно присоединенные земли Западной Украины, поэтому наказание следовало незамедлительно. Невзирая на всю оперативную ценность, агентов-боевиков привлекали к уголовной ответственности, и те получали большие сроки. Кстати, подобная неотвратимость наказания совершившего преступление боевика очень наглядно продемонстрирована и в цитированном нами рапорте майора А. М. Соколова, когда был арестован один из участников спецгруппы и зачинщик грабежей Плотский. При этом остальным боевикам было разъяснено, что арестован он именно за преступления, совершенные уже в качестве агента-боевика, а не за уповское прошлое. Несли наказание и офицеры, допустившие нарушение закона со стороны своих «подопечных», — их понижали в должности или увольняли. Однако подобные случаи за весь десятилетний период использования спецгрупп были единичными — их наберется не более полутора десятков, в то время как спецгрупп только в 1945 г. насчитывалось уже 156 (1783 чел.). Таким образом, нарушения закона участниками спецгрупп никак не имели ни массового, ни уж тем более спланированного характера. Более того, ни единого факта убийств мирных граждан участниками спецгрупп в архивных документах не зафиксировано.
Подробно про преступлеия УПА можно посмотреть вот в этой статье.

Комментариев нет:

Отправить комментарий